Чертово Городище — 2006

Павел Скрипниченко

"Товарищ старший лейтенант, рядовой Скрипниченко к месту проведения сборов по вашему приказанию прибыл!"

С этих слов для вашего покорного слуги началось незабываемое путешествие, ныне известное как путешествие "Туда и Обратно" или "От Исети до Северки". А случилось все так.

Одним майским утром, когда солнце только-только стало подниматься в зыбких небесах, и шумный город пробудился ото сна, в разных концах Екатеринбурга покинули свои дома десять человек, вставших с постелей в столь раннее время с одной целью. Ничего в них не вызывало подозрений: ни полутораметровые мешки за спинами, ни резиновые сапоги, ни по-утреннему бодрое выражение лица. Странным казалось лишь одно: все эти по своему разные люди шли в одно и то же место, в Лицей УрГУ.

В девять часов утра пятого мая 107 кабинет лицея напоминал скорее цыганский табор на лежбище, нежели класс биопсихов. Солнечный свет, пробиваясь сквозь шторы, натыкался на непреодолимые преграды из развороченных сумок, огибал вавилонские башни, выстроенные из спальных мешков и ковриков, и упирался в сияющие поверхности банок с тушенкой, запретный и вожделенный предмет для всех участников похода. Все десятеро были в сборе, и Александр Миронович Гольдин (собственно, виновник торжества) распределял размер ноши каждого, выраженного в десятках килограмм. Кирилов Кирилл и Бишук Рома, пугая случайных прохожих и служащих лицея, с энтузиазмом размахивали безменом и взвешивали каждого, кто изъявлял на то желание. А мы с Мощевым Ваней с не меньшим удовольствием кромсали пленку под палатки, а, умаявшись, слушали плеер.

В общем, все были заняты полезной для общества работой.

Собрав сумки, наш маленький отряд отобедал за учительским столом, получая неописуемое наслаждение от каждой пророненной крошки и от каждой пролитой чашки с газировкой. Прикончив завтрак, наполовину состоявший из продуктов, милостиво выделенных нам общежитием, мы разделились на три группы: Гольдин и Зорихин отправились на вокзал за билетами, Вдовенко и Бишук грузили вещи в специально отведенные для этого автомобили, ну а все остальные, наслаждаясь хорошей погодой, пешком двинулись к железнодорожным путям.

Это собственно, преамбула. Ниже следует сама амбула.

К несчастью, вашему покорному слуге надоумило взять вместо рюкзака большую сумку, которую приходилось носить за спиной. В принципе, это довольно удобно, сумка была объемной и крепкой на вид. Но! Как бы то не было! По первому приказу Гольдина А.М. "Ну-ка попрыгай, вдруг сумка порвется", и я, исполнив приказанное, с удивлением услышал треск за своей спиной, и не подумайте плохого, разглядел оторванную лямку. Все вышеописанное случилось на вокзале, когда наша беспокойная группа собралась вместе и стала ожидать прибытие электрички.

К вокзалу наш маленький отряд прибыл почти вовремя: до электрички оставалось каких-то там три часа. Половина из нас быстро проголодалась, и отправилась набивать желудки в ближайшее кафе, остальная же часть с превеликим удовольствием осталась зашивать мою сумку...

О, славься наблюдательность истинных лицеистов! Чем бы вы занялись, если до электрички одна восьмая суток, и заняться абсолютно нечем? Естественно, встали бы на защиту мира и порядка, как и поступил настоящий патриот Бишук Роман. Вместо того, чтобы просто спать, он, внимая речам о терроризме, в мгновение ока обнаружил рядом вроде ничейную и никому не нужную сумку, уж очень подозрительную на вид. Кто же кроме лицеистов ответственен за порядок на станции? Вызвали милицию... Под нервные смешки милиционеров и людей в военной форме, кому и принадлежала сумка, Роман несколько раз изменился в лице, но был всеми прощен. Зато уже через пятнадцать минут он преспокойно спал и уже не думал ни о подвигах, ни о героизме.

В прокуренном вагоне пригородной электрички, устроившись на неудобных сиденьях, наша группа предвкушала долгожданную прогулку, и вместо того, чтобы просто поглядывать по окнам, с величайшим трудом выслушивала хриплые шансоновские вопли проходящего мимо доморощенного певца. С ожесточением разрывая струны, и с таким же ожесточением не жалея уши слушателей эта личность попросила прикурить, и лишь когда мы намекнули на топор, отправилась просить прикурить в другом месте.

Иван Мощев

День 1. 04.05.2006

8.30 Пришёл в СУНЦ. И зачем я пришёл, если сборы всё равно в 10. Надо же, оказывается я тут не первый. Поговорил с Саней, вспомнили, что забыли взять газировку. Бросили рюкзаки где-то в углу коридора.

8.45 Пошли за газировкой. По пути встретились с Гольдиным. Теперь мы идём ещё и за хлебом.

9.05 Стоим у "Пятёрочки". Надпись на двери: "Часы работы: 9.00-22.00" Перед нами очередь, человек 15. Стоят и кроют матом знаменитую русскую пунктуальность.

9.15 Открылась "Пятёрочка". Купили бутылку дюшеса и 6 буханок хлеба. Какое-то у меня нехорошее предчувствие, сдаётся мне, что газировку возьмём только мы.

9.40 Вернулись в СУНЦ. Наша тур-группа валяется на полу. Гольдин сказал, чтобы мы также легли. Спросили зачем. Нам объяснили, что меряют палатку. Легли. А кто-то сомневался, что мы не влезем?

10.00 Начинаем активную подготовку к походу. Расписали вещи, которые надо нести. Мне выпало 18 кило. Остальным, в основном, меньше.

10.00-11.40 (где-то) Взвешиваем продукты, режем целлофан, пихаём всё это дело в рюкзаки.

11.40 Перекур, в смысле, перекус.

? Выдвигаемся к Вокзалу. На улице тепло, так что решили идти пешком.

? Пришли на Вокзал. Этого не может быть! Не могли же отменить 2 электрички подряд?! Могли (подавленно).

? Гольдин попросил Пашу попрыгать с сумкой, ну он, дурак, и попрыгал.

? Наша тур-группа ушла покушать, а мы остались сидеть и зашивать Пашину сумку.

? Сидим, зашиваем Пашину сумку. Сидеть нам ещё часа 3, а шить сумку неожиданно весело. Зашили сумку. Стали привязывать к ней пакет и коврик. Я, кажется, говорил, что шить сумку весело? Беру свои слова назад. После того, как мы привязали коврик к пакету (хотя, по идее, должны были к сумке), эпизод с шитьём отошёл на второй план.

? Пришла тур-группа. Сказали, что цены не кусаются (70 рэ с человека). Ответили, что за 70 рублей мы и сами собаку поймаем.

? Пришли в зал ожидания. Ну что, будем ожидать?

? То ли кто-то прикалывался, то ли просто так получилось, но в зале ожидания стояла здоровая сумка без признаков хозяина. Вызвали ментов (уже не помню, кто). Пришли менты. Оказалось, что это сумка одного из них (похоже, действительно прикалываются).

15.31 Мы, наконец-то, выехали.

15.40 То ли мы такие невезучие, то ли всем так плохо, но по вагону постоянно курсируют всякие "купи-продай" и "подайте на жизнь". Хуже всего — они нас будят.

15.45 В вагон зашёл мужик с гитарой. Хотел начать петь. Выразительно показали ему на топор. Пошёл петь в другой конец вагона.

Александр Гольдин

Собственно, походик этот задумывался как тренировочный перед нормальным летним (скорее всего, июльским) походом. На людей, так сказать, посмотреть, снаряжение проверить... Забегая вперед, могу сразу сказать, что все получилось как нельзя лучше.

Все началось, как обычно, с утрясывания состава группы. В последнюю, можно сказать, минуту родители за какую-то там очередную шалость не отпустили Петра Разжигаева, но нам хотя бы досталась его палатка. Палатка была еще старая, советская, брезентовая, с двумя огромными дверями спереди, застегивающимися на неработающие молнии (добро пожаловать, комары и клещи!) Пришлось взяться за швейную машину, застрочить наглухо эти двери и вшить рукав-тубус из какого-то старого бязевого наматрасника.

Вообще, конечно, снаряжение у нас еще то: у некоторых товарищей (не будем, как говорится, показывать пальцем) малюсенькие брезентовые рюкзачки, в которых после укладки спальника места остается разве что на спичечный коробок, а у отдельных личностей (опять не будем показывать пальцем) вместо рюкзака вообще была какая-то хозяйственная сумка.

Итак, у нас две палатки: одна типа "Зима" Кирилла Кирилова, с жестянкой для вставки туда трубы от печки, и вторая а-ля Разжигаев, описанная выше.

Собрались в 102 кабинете и укладываем рюкзаки... Самый могучий (внешне) Иван Мощев в силу ограниченной вместимости своего рюкзака несет, скажем так, не больше всех, и наоборот — щуплые с виду участники похода несут как все. Конечно, вес по возможности мы распределили равномерно, и в среднем на каждого приходилось по 16-18 килограммов. Для трехдневного походика многовато!

После раскладки продуктов и упаковки рюкзаков с помощью Вдовенко-старшего, довезшего наши рюкзаки на машине, переместились на вокзал. Здесь нас ждал, выражаясь детским языком, облом: наша электричка отменена. Предыдущая ушла пять минут назад, а следующая будет только через два часа... Ужас.

События, происходившие на вокзале, довольно подробно описаны выше, поэтому не буду повторяться. Электричка оказалась полупустая, и мы с комфортом доехали до станции Исеть.

Павел Скрипниченко

Под пенье птах, наслаждаясь как на заказ хорошей погодой, наша группа достигла границ леса. Сделав пару шагов от приземистых зданий станции электрички, каждый из нас поменял обувь с кроссовок на настоящую резину, из тех, кто не сделал этого раньше. И вот, путешествие началось.

А погода действительно была хорошей. Я не натуралист, но, глядя на палящее, упрямо поднимающееся вверх солнце, истекая потом под его лучами и под тяжестью шестнадцатикилограммовой сумки (что не так много, по сути) как можно не превратится в романтика и не отдать должное матушке-природе? А моря зелени, в которые окунулась наша группа, окончательно подняли нам настроение и отбили сумрачность и серьезность городской жизни. Тем более, как сказал Гольдин, в лесу уже можно материться.

Где-то по правую руку осталась Мотаиха, позади гудели поезда, а волны накатывающей свежести придавали сил. Поначалу наш путь пролегал вдоль дороги, несмотря на то, что по обе руки расстилалось королевство леса. Сделав несколько разведывательных вылазок, умаявшаяся группа украинского спецназа (Скрипниченко, Вдовенко, Мощев под руководством, кого бы вы думали? Гольдина!) отрапортовала, что идем верно, и скоро можно будет ставить лагерь. Говорили ни чем, настоящее словесное искусство проснулось в нас только на вторые сутки, а потому наши бессодержательные беседы описывать не буду. И даже не просите.

Иван Мощев

16.10 Приехали. Пошли в лес (что характерно, в кедах).

16.35 Решили, что в кедах дальше не пойдём.

16.35-16.45 Сидим, одеваем сапоги.

16.45-17.10 Идём.

Александр Гольдин

На станции жарко и пыльно. Прошли по поселку, зашли в лес и с удивлением обнаружили полное отсутствие комаров. Тем не менее все с ног до головы опрыскались и намазались репеллентами: предохраняемся от клещей. Видимо, все дни похода мы источали такое амбре, что не только комары и клещи, но и вообще все живое в радиусе 10 метров разбегалось при нашем появлении. Забегая вперед, следует заметить, что за весь поход мы не встретили ни одного клеща и ни одного комара! Фантастика! Вот всегда бы так!

Карта плохо соответствует местности. В целом, конечно, она соответствует, но дорога, по которой мы идем, нанесена почему-то на километр восточнее. Из-за этого чуть было не свернули по какой-то просеке, ведущей в болото, но вовремя одумались.

Вот наконец и наша тропа, идущая от дороги через лес прямо к Чертову Городищу. На полпути до него, на небольшом ручейке у нас привал. Дошли довольно быстро и занялись разбивкой бивака.

Павел Скрипниченко

Отойдя от дороги (скорее, направления) буквально несколько метров, наша маленькая группа остановилась на ночлег. Украинская диаспора, вернее, ее наиболее мускулистая часть отправилась рубить дрова, Мощев и Лебедев разжигали костер и должны были бы готовить пищу, а остальные кто чем был занят. Но всем, кроме Мощева и Лебедева, было весело.

Иван Мощев

17.10 Решили остановится на ночёвку. Ищем место. Нашли классное место, правда в низине и близко от воды.

17.30 Развели костёр. Я сегодня дежурный, так что мне и готовить.

Александр Гольдин

Да, с дровами в этом лесопарке туговато. Правда, метрах в 200 от лагеря нашли приличную сухару и завалили ее (валил в основном Саша). Пилим прямо на месте на относительно короткие бревна и таскаем все это в лагерь. Эти бревна опять пилим, колем, рубим... В итоге горит сносно. Правда, в процессе заготовки дров у моего топора сломалось топорище. Хотели было сначала склеить его, но потом плюнули. Теперь у нас только один топор и двуручная пила.

Павел Скрипниченко

Но вот, палатки поставлены, костер разведен, дрова нарублены, а дежурные не могут справиться со своими прямыми обязанностями. Сначала их лучшим отмазом (простите за сленг, конечно) был израненный глаз Леши (а ведь я говорил ему, что не стоит лазить по деревьям без страховки и без точных доказательств теории Дарвина). Шли часы, каша не была сварена, а пристыженный Мощев отправился набирать новую воду под чай, так как предыдущую он, хитрец, умудрился посолить.

Протекающий рядом ручей достоин отдельного рассказа. Резвый поток, вестник таяния снегов где-то выше по течению, дарил нам свою кристально чистую воду, а по ночам усыплял тихим журчанием. Вода бежала меж ледяных настов, вдоль ручья еще лежал снег, хотя на дворе был уже май месяц.

Иван Мощев

18.00 Вода начинает закипать. Над костром висят три котла. Один под чай, остальные — под еду.

18.10 Ксерокс вылил котелок с водой на костёр. Долго объясняли ему, что он неправ.

18.15 Гольдин сказал, чтобы посолили воду для ускорения процесса готовки. Ложки нет, так что солим на глаз, прямо из бутылки (комментарий: КАКОЙ ИДИОТ ПРИДУМАЛ НАСЫПАТЬ СОЛЬ В БУТЫЛКУ?? Лёха? А, ну понятно).

18.20 До меня дошло, что я посолил чай.

18.21 И откуда они узнали кто его посолил? Ей-богу, половину слов я просто не понимаю...

20.30 Ужинаем. Распределяемся кто, где спит. Гольдину пофиг, переспросили, ему всё равно пофиг. Значит, будет спать в маленькой.

Александр Гольдин

Вообще-то соль в бутылку придумал насыпать я. Несколько лет назад мы открыли, что соль и крупы очень удобно фасовать в 0,6-литровые пластиковые бутылки из-под газировки. Это гораздо удобнее и надежнее, чем в полиэтиленовые или холщовые мешки.

Гречневая каша с сосисками, хлеб, сыр... Да, теперь я понимаю, почему у нас тяжеловатые для трехдневной прогулки рюкзаки: с таким запасом продуктов, пожалуй, можно было идти на неделю. Но сосиски в лесу — это неплохо. Гречневая каша, правда, была немного недосолена, но все равно весьма недурна.

Павел Скрипниченко

Кстати, Урал — прекрасное место для путешествий. Только на Урале можно сойти с пропыленной дороги, спрятаться из-под палящих лучей Солнца, уйти от горячего летнего ветра и наступить в снег или того хуже провалиться под лед, еще затаившийся где-нибудь в прогалине, в месте тени и высокой влажности. В этом мы убедились позже, когда второй раз ставили лагерь. Лагерь на болоте.

Ну, а пока, когда с закатом солнца мы получили-таки долгожданную кашу, вдоволь напились чаю, нарассказывали пошлых (ой, простите, просто неприличных, да, неприличных) анекдотов и разбрелись каждый в свою палатку. Зорихин, Попов и Гольдин спали вместе (прости, Господи!) в одной палатке, прозванной РПМГ (а-ля Разжигаевская палатка, модернизированная Гольдиным), остальные отправились под купол большой палатки, заранее спрятав в ней стратегические запасы тушенки и тому подобных вещиц.

Взрывы нервного смеха, проистекающие из большой палатки, наверняка, не раз будили лес. До часу ночи мы рассказывали друг другу анекдоты, а Лебедев Алексей рассказывал их даже до двух часов, но королем того вечера все-таки стал виновник похода. Не слушая друг друга, ежеминутно перебивая рассказывающего другой, но свежей шуткой, наша команда в момент затихала, когда говорить начинал Александр Миронович. Причем, говорил он из другой палатки, и, соответственно, чтобы его услышать требовалась звенящая тишина, и казалось, даже ручей прекращал свою журчащую песню, когда звучал очередной прикол из малой палатки.

Жаль, но тушенку пришлось положить обратно в сумки. Но эту печаль вмиг рассеяли колыбельные песни из репертуара Арии, хриплыми голосами исполненные в большой палатке. Понемногу, уже не обращая внимание на Лешу, все еще пытавшегося рассказывать анекдоты, группа погрузилась в объятья сна...

С трудом оторвав лицо от заледенелой почвы, высвободившись из многочисленных переплетений рук, ног и спальных мешков участников похода, практически никого не разбудив, утренние дежурные, т.е. Вдовенко и ваш покорный слуга, выбрались из большой палатки, под руководством Гольдина А.М. нарубили дров, развели костер, вскипятили воду и приготовили кашу. И потратили на это в десять раз меньше времени, чем канунные дежурные.

Правда, некоторые личности не желали присоединиться к нашей скромной трапезе, по причине безудержного желания спать, но тех мы выносили из палатки вместе со спальными мешками, и, извлекая на свет, без участия холодной воды, вежливо приглашали за стол. А вернее, на стол, ведь обеденной зоной нам служила та самая пленка, которую с наслаждением мы кромсали в первый день.

Иван Мощев

21.30 Располагаемся в палатке. В палатке здоровенная дыра. Ксерокс говорит, что это вентиляция. Заткнули носками. Ну и запашина будет утром. Зато поспим без комаров.

22.00 Ложимся спать. Рассказываем анекдоты, травим байки. Лёха начал рассказывать анекдот...

22.30 Не смешно.

22.35 Гольдин начал рассказывать анекдоты из соседней палатки. Лежим, слушаем.

22.45 Выясняли, когда будем просыпаться. Я сказал, что будильник у меня всё равно на полседьмого. Мне объяснили, что если я не выключу будильник, то утром мне устроят весёлую пробежку.

22.50 Решили ложиться спать. Попросили спеть колыбельную. Лежим, поём "Арию". Спели "потерянный рай". Все заснули.

День 2. 05.05.2006

06.30 Ну откуда мне было знать, что будильник работает даже когда мобильный выключен?

08.00 Вообще-то дежурным уже пора бы готовить завтрак. Дежурят Саня и Паша. Будим. Ругаются матом и не хотят просыпаться. Сказали им, что на улице свежий воздух. Надо же, ведь только что спали!

09.40 Начинаем есть. У этой еды есть одно огромное достоинство — она горячая (на улице — "минус").

Александр Гольдин

Ночь в целом прошла неплохо. Я бы даже не сказал, что было сильно холодно. Конечно, утром мы обнаружили в котле вместо вчерашнего чая просто кусок льда, но при этом я даже умудрился сносно выспаться. Правда, когда одна сторона тела замерзала и меня начинала колотить дрожь, приходилось переворачиваться замерзшей частью вниз, но тогда довольно быстро замерзала другая сторона. Хорошо то, что все эти манипуляции с вращениями и с натягиванием спальника я делал практически не просыпаясь.

Павел Скрипниченко

И снова в путь. Следующей остановкой нашей группы стало Чертово Городище, величественный монумент, склеенный самой природой из пластов горных пород и обломков скал неимоверного размера. Самые смелые из нас забрались на вершину, и, стараясь не вступать в конфликты с местными туристами и верхолазами, словно гордые орлы, поглядывали то на тени Екатеринбурга на дальнем плане, то на шикарный, колышущийся под порывами северного ветра ковер из листьев и трав под нашими ногами. Под ногами, высотой в тридцать метров.

Иван Мощев

11.00 Выходим из лагеря. Выдвигаемся на "чёртово городище".

11.15 Дошли до "чертова городища".

11.25 Лёха залез наверх и орёт, что он — мастер Джедай. Сказали, что привяжем его за... ну... короче, привяжем. Потом подвесим его на полдороги вниз и посмотрим какой он Джедай.

Александр Гольдин

До Чертова Городища дошли на удивление быстро. Правда, прямо перед ним затяжной (с километр) подъем-тягун, с непривычки идти тяжеловато.

На Чертовом, как всегда, полно народу. Многие из нас здесь впервые и сразу же полезли наверх под мои предостерегающие комментарии типа "сорвешься — домой не возвращайся" и т.д.

На Чертовом Городище были недолго, наверно, всего полчаса. Немного полазили по скалам, поизучали надписи, посмотрели на усеянную бутылочными осколками и прочим мусором поляну и решили долго здесь не сидеть, а идти дальше.

Спустились по южному склону к домику лесника и пошли по дороге, ведущей на Северку. Дорога, конечно, грязновата, но идти можно.

Павел Скрипниченко

Далее следует долгий и утомительный поход длинной в целые сутки, вплоть до следующей стоянки. Довольно часто мы устраивали привалы, потому серьезно устать никто не устал, а незапланированный трехчасовой отдых на привале и вовсе восстановил силы. И чем будут занимать лицеисты на привале? Конечно, многие лягут спать. А остальные будут кидаться шишками в тех, кто лег спать.

Через час после снятия с привала, наша группа вступила в мрачные уральские болота.

Иван Мощев

11.35 Закончили привал. Идём на болото.

12.08 Подошли к домику лесника. Гольдин говорит — что лесник — выпускник биофака УрГУ, предложили зайти в гости. Не одобрил, а то что воды ни у кого нет, его как бы не колышет.

12.50 Дошли до речки, Саня прёт как танк. Решили догнать его и сказать, что у нас, вообще-то, привал. Пока догоняли, он перешёл речку.

12.55 Саня переходит речку обратно, ругается нехорошими словами и говорит, что мы сбили его с ритма.

13.00 Обед. Ничего интересного.

13.00-16.00 Спим, кидаемся шишками.

16.05. Выходим. Лёха решил налить себе воды в бутылку... из котелка. Пытался налить воду три раза, потом долго ругался.

Александр Гольдин

Впервые за много лет походов решили устроить обеденный привал с горячим обедом. Обычно во всех наших походах у нас горячее двухразовое питание (завтрак и обедоужин), а днем лишь перекус (обычно халва или сало с чаем из фляг). Но в этот раз спешить было абсолютно некуда, и мы решили попробовать другой, вероятно более здоровый, режим питания: горячие завтрак, обед и ужин.

На обед остановились неподалеку от высоковольтки, вблизи ручейка. Погода шепчет, уже жарко (у меня даже обгорели кисти рук, когда я валялся на солнышке после обеда). Сварили пакетный суп. Одна вода, но есть можно. Кроме того, на обед копченая колбаса (кусали прямо от куска). Неплохо.

После обеда все спим. Часть народа смеется над попытками Леши налить чай из котла в маленькую бутылочку. Да, горячий обед неплох уже тем, что после него можно часок-другой поспать... Спать на солнышке гораздо приятнее, чем мерзнуть ночью!

Павел Скрипниченко

Идти по азимуту, конечно, приятно, особенно когда продираешься через фантастические переплетения сучков и веток на уровне твоего лица, когда под ногами хлюпает болотная жижа, а в желудке давно бурлит жажда отдохнуть. Ладно, хоть бурдюки с водой нам удалось наполнить в близлежащем ручье, и хотя бы желание пить отошло на второй план. Поход продвигался.

Разделившись на три группы, наш маленький отряд разбрелся по лесу в поисках хорошего места для ночлега. Спать на сырой земле, естественно, лучше, чем спать в ней, но для лагеря хотелось бы найти место посуше. Впереди была еще один вечер, и еще одна ночь, и хотелось поскорее раскрыть сумки и достать-таки вожделенную тушенку. После получаса перекличек в тенистом лесу, вновь воссоединившись вместе на новом месте.

По левую руку медленно переваривало себя болото Чистое, а еще дальше возвышалась гора с благородным названием Пуп, а прямо перед нами, в тенях высоких деревьев проистекала небольшая лесная речка. Ее журчание еще сильнее возбуждало желание спать, но неугомонные лицеисты собрались вокруг костра, и приготовив ужин, обсуждали раннюю беременность, беременных одноклассниц и всевозможные иные темы для обсуждения. Кажется, я стал понимать, почему в нашем походе участвовали только парни.

Еще лучше я это понял, когда в порыве гигиены я отправился мыть свою посуду, а выше по течению надоумил справлять нужду господин Попов. Итог: он справил нужду, а мне пришлось мыть посуду во второй раз, но я был уже более осмотрительным.

Ночь не принесла облегчения: лишь мысль о том, что на утро не вставать рано и что дежурит другой потихоньку усыпляла меня, и где-то через пелену Морфея я услышал, как надежда России, интеллектуалы среднего Урала, гордость Лицея с веселым угугуканьем сжигает туалетную бумагу, и не раз испуганные звери, населявшие этот лес, со страхом оглядывались на нервные смешки и гомерический хохот из большой палатки.

Иван Мощев

17.10 Дошли до болота. Начинаем искать место под ночёвку. На болоте.

17.20 Нашли.

17.25 Пошли за дровами. Взяли с собой Лёху и Костю. Лёха — радостный, кричит, что нашёл дерево. Объяснили ему, что он в лесу.

17.35 Ксерокс с Пашей завели разговор о беременных одноклассницах. Гольдин сказал, что поощряет раннюю беременность.

19.20 Устраиваемся в палатке. Сказали Сане, чтобы сделал всем, ответил, чтоб запихивали.

21.38 Паша моет посуду, чуть выше по течению Косте захотелось по маленькому. Вы когда-нибудь видели Паладина в ярости? Страшное зрелище.

22.00 Все залезли в палатку. Я не знаю, что с Костей, но он завернул в туалетную бумагу сосновые иголки и с наслаждением раскуривает.

22.00-23.00 Все устраиваются спать, Лёха начал рассказывать анекдот.

23.00 Решили испечь картошку.

23.00-23.30 Печём картошку. Картошка получилась обгоревшая, но недопеченная.

23.35 Едим сырую картошку.

23.40 Заткнули "вентиляцию" моей шапкой.

23.45 Лёха закончил рассказывать анекдот. У всех истерика.

01.03 Проснулся от того, что отморозил нос. Замотал голову кофтой.

01.15. Теперь не могу дышать, перемотал кофту. Сплю.

Александр Гольдин

После обеда идти уже скучновато. Грязная дорога, жарко... Довольно быстро вышли на высоковольтку и после нее дошли до района, где нам предстоит устраиваться на второй ночлег. Я решил, что проще всего дойти до ручья (впадающего в Песчаное) прямо по лесу по азимуту (хоть немного показать людям, что это вообще такое — ходить по азимуту) и мы пошли.

Местность была, конечно, диковата и немного заболочена. Но только немного, совсем чуть-чуть. На многих почему-то передвижение по азимуту по заросшему лесу и заболоченной замле произвело сильное впечатление.

Довольно быстро подошли к берегу ручья и стали искать место для стоянки. Места пока нет, везде либо мокро, либо нет подходящей по размерам площадки для палаток. В процессе поиска места наткнулись, правда, на небольшую полянку, но она тоже была довольно мала и, кроме того, на ее краю к березе был почему-то прибит могильный крест.

Пришлось организовать глубокую разведку и заслать несколько групп в разных направлениях.

Вот, наконец, подходящее место для стоянки найдено и мы приступили к разбивке лагеря. Дежурим мы с Ромой; на ужин — фирменный геркулесовый суп (о, боже! для супа мы тащили картошку!) С момента прибылия на место до момента выдачи супа голодным туристам прошло ровно полтора часа. Уложились, так сказать, в туристский норматив.

На ужин, кроме супа, опять копченая колбаса и куча всяких вкусностей, шоколадные конфеты, например. Словом, не поход, а сплошная обжираловка.

За ужином и после него, как всегда, ведем всякие философские разговоры. Обсуждаем проблемы личности и власти, Сталина и Гитлера, расселения трудовых мигрантов и опасности ассимиляции для России. Чисто мужские разговоры, конечно, тоже присутствуют.

Когда я уже полез в палатку и стал засыпать, народ стал потихоньку оживляться. Костя делал самокрутку из туалетной бумаги (чистой...), набив ее какой-то травой (по-моему, это были сосновые иголки). Остальные бесились как могли. Леша, как всегда, рассказывал трансфинитные анекдоты. Словом, все как обычно в последнюю ночь в походе, когда никому не хочется спать, а всем хотеся подольше посидеть у костра или поговорить о том-сем в палатке.

Странно, но в эту ночь уже не так холодно. То ли организм адаптировался, то ли я по другому положил спальник (решил целиком укрыться им сверху, а внизу оставить лишь коврик), но ощущения гораздо лучше.

Павел Скрипниченко

Наутро, собравшись вокруг кострища, наслаждаясь запахом утра и поглядывая на дотлевающие на огне носки, неведомо как оказавшиеся в костре, наша группа в последний раз откушала свой завтрак, и спешно собравшись, двинулась в путь.

Иван Мощев

День 3. 06.05.2006

06.30 Да, я опять забыл про будильник =).

07.30 Подъём.

08.00 Обнаружили в костре носки, долго выясняли чьи. Никто не сознался.

08.05 Жжём носки. От костра идёт зелёный дым.

08.30 Жрём.

10.15 В палатке сидят Паша, Саня и Рома, кидаются спальником. К палатке подошёл Ксерокс. Рома запустил в него спальником. Промазал. Спальник улетел в реку. Ловили спальник вниз по течению. Обычно из палатки выбираются секунд двадцать. И как Рома это сделал за 1.5? Хотя, понятно, родной спальник.

10.25 Паша попросил меня подержать, а сам пихает, Саня смотрит и ржёт.

10.30 Паша всё ещё пихает. Эта фигня порвалась.

10.35 Хороший мальчик Кирилл выбил ЦК. Паша всё ещё пихает. Вы когда-нибудь пробовали запихивать спальник в рваный пакет, когда на вас сверху лежит палатка?

10.40 Выбрались из палатки. Гоняемся с дубиной за Ксероксом.

11.45 Вышли из лагеря. Идём, поём. "КиШа".

12.40. Вступили в населённый пункт. Нашли аборигенов.

13.00 Дошли до магазина.

13.20 Обед. На дороге. Автолюбители, правда, немножко, не довольны, но нам не привыкать. Съели всё сало. Распаковали шпик "Кампомос", оказался обычным сырым мясом. Грызём.

Александр Гольдин

Утром все спали довольно долго и вышли на маршрут уже около 12. Идем мимо Песчаного. Сразу за ним, около какой-то базы отдыха, на дороге бегает свора собак и нас облаивает. Идем по хорошей дороге, переходящей в асфальтовую. Некоторые во все горло распевают какую-то современную попсу, распугивая случайных встречных.

Зашли в Северку. В местном магазинчике купили Тархун. В перелеске на горке решили устроить обеденный привальчик. На обед у нас по плану сало с хлебом. Это сало закупал Саша Вдовенко, долго уговаривая нас доверить закупку сала именно ему, потому что он истиный специалист по салу и т.п.

Сало, собственно, было двух типов. Одно, самодельное, было очень вкусным; мы съели его еще на первой стоянке. Второе было покупным...

Первые подозрения закрались в меня, когда я увидел пакет с этим салом. Оно было неестественно-бордового цвета и странной консистенции. Когда вскрыли пакет, подозрения только усилились: странная субстанция, плохо режущаяся ножом, мало походила на сало вообще.

Все прояснилось, когда я прочитал на пачке название фирмы, сделавшей это сало. Фирма называлась Компамос, то есть что-то среднее между компостом и навозом. Сало полностью соответствовало этому названию...

Есть это сало, больше похожее и по виду, и по вкусу на сырое мясо, решился только Рома Бишук, славящийся в СУНЦе своим аппетитом. Правда, его тоскливые глаза на последней фотографии говорят сами за себя...

После этого так называемого обеда мы довольно быстро дошли до станции Северка, купили билеты, съели мороженое, сели на электричку и приехали домой. В городе тепло и сухо. Ура!

Павел Скрипниченко

Ну, что я еще могу рассказать о том походе? То, что не смог изобразить я, с радостью вам поведают фотографии с мест нашей боевой славы, но все равно, чтобы ощутить то, что ощутил каждый из нас, необходимо было там присутствовать. Ходят слухи, что в скором времени Гольдин А.М. вновь собирает группу идти уже в более далекий поход, и что любой из тех, кто изъявляет на то желание, сможет присутствовать. Кто знает, возможно, именно ВЫ будете участником этого похода, и смените меня на должности хронолога этого незаурядного действа.